Пепельная среда — суббота после Пепельной среды
Суббота после Пепельного Среды
Один из величайших английских поэтов — и один из моих любимых — это Сэмюэл Тейлор Колридж, человек гениальный, дальновидный и со своими человеческими пороками.
Его суровые критики говорят, что он «упустил свой гений». Однако он остается прекрасным поэтом и, безусловно, достоин восхищения своими талантами. Он страдал от зависимости от лауданума, формы опиума. К тому времени медицина еще не очень понимала природу такой зависимости. Также, в детстве он перенес тяжелую болезнь, последствия которой остались на всю жизнь, а также, возможно, имел биполярное расстройство — еще до того, как это состояние было признано официальной наукой. Он обладал удивительной силой обаяния, сочетавшей в себе глубокое, теплое человеческое чувство, великий ум и литературный гений. Его друзья были верны ему и любили его как в моменты славы, так и в периоды краха. Один из них, критик Чарльз Лэм, называл его «раненым архангелом». Лэм осуждал людей, называвших поэта «несчастным Колриджем». Он был великим – пусть даже и раненым – архангелом. Колридж написал одни из самых упоминавшихся и красивых стихов на английском: психоделический «Кубла-хан» («Видение во сне»), «Сказание о старом мореходе» и незабываемый «Полуночный мороз», который он посвятил своему спящему новорожденному сыну. Он также был одним из величайших критиков английской литературы, хотя, как и в других аспектах своей неудачной жизни, он не мог соответствовать стандартам успеха и респектабельности своего времени. Он является источником литературной идеи «добровольного прекращения недоверия», позволяющей нам входить в необъятные вымышленные миры, «зная», что они нереальны. Почему я обращаюсь к тематике жизнеописания Колриджа, когда пишу эти великопостные размышления? Меня поразило его понимание того, как работает литература и разум, а также и его глубокая и мистическая христианская вера. Он называл удивление «прекращением нашей способности сравнивать».
Это дает нам прямое понимание того, что такое простота. Это способность уделять безответное внимание и быть единым целым с тем, на что мы обращаем внимание. Эта способность ничего не исключает, но в этот момент полностью отдает себя тому, что мы любим, потому что чистое внимание превращает объективацию в любовь. Обычно, когда наше внимание привлекает что-то прекрасное или необычное, у нас возникает момент удивления, но потом мы быстро начинаем сравнивать и противопоставлять. Это красивое лицо, пейзаж или стихотворение – они более или менее привлекательны, чем предыдущие, которые раньше привлекали мое внимание? Сейчас в интернете приобрели популярность сайты и приложения знакомств, где посетитель переходит с одного аккаунта на другой, сравнивая их между собой, — и в то же время, как растет скорость этих сравнений, растет также желание одиночества. Смотреть, наблюдать, уделять постоянное постоянное внимание, не сравнивая то, что вы видите с предыдущими или будущими впечатлениями — это созерцание. Оно открывает в нас безграничную нежность вечной любви к уникальности, с которой мы сталкиваемся. Эта нежность мне так нравится и так удивляет в Колридже, вместе с его гениальностью и поврежденными крыльями архангела. Его отец водил его ночью на улицу созерцать звезды. Позднее Колридж заметил: «Я слушал его с глубоким увлечением; но без малейшей примеси удивления или недоверия». Однако это не противоречит тому, что мы говорили об изумлении. Он говорит, что удивление — это больше, чем мимолетная приятная неожиданность. Это определенное состояние. Он объясняет, что перед тем, как увидеть звезды, он уже развил глубокое, непрерывное состояние удивления, которое не зависит от чувственных впечатлений или новизны. «Мой разум привык к Беспредельному, и я никогда не считал свои чувства критерием своей веры».
Другими словами, нам не нужно искать, чему можно удивляться. Ведь все вокруг нас имеет ту же прозрачность, то же сияние. Мы должны начать развивать это состояние ума, задаваясь вопросом, почему мы не видим удивительности всех вещей все время. Быть может, потому что на самом деле мы еще не привыкли к величайшему.
Пятница после Пепельного Среды
Однажды Бог поставил разношерстную группу людей — которые в то время еще даже не были до конца сформированным племенем и путешествовали по пустыне, сегодня бунтуя, завтра каясь — перед простым выбором: жизнь или смерть. Это испугало и сосредоточило их (на время). В наши дни мы делаем выбор между менее религиозными терминами: скука или удивление.
Наше стремление к новому и поиски свежих средств стимуляции распространяются на каждый аспект повседневной жизни. Думаю, что на самом деле мы не можем схватить все: даже попытка столь масштабного потребления в результате вызовет тошноту. Учителя пустыни считали, что жадность – это когда нами руководит фантазия владеть всем и контролировать абсолютно все. По-видимому, это невозможно. Но несбыточные фантазии часто контролируют наше поведение. И здесь речь не идет только об чревоугодии, — что совсем не то же, что жадность. В отшельнической традиции считалось, что алчность — это абсурдная попытка запихнуть все, что мы можем себе представить, в свое эго. Это чрезмерное, безудержное потребление, которое может привести лишь к тому, что такого обжору стошнит. А в более широком масштабе это приводит к тому, что мы приносим вред нашей прекрасной планете. И это также изменяет и наше мышление.
Мы измеряем смыслы и ценности посредством экономического анализа. Но что не может сводиться к количественному мышлению? Сегодня компьютерные программы существуют почти для всего, что связано с нашей человечностью: даже для сострадания и терапии. Количественная оценка человека дегуманизирует, огрубляет наш разум и уродует наше видение мира. Марк Шлореммер, известный в нашей общине исследователь искусственного интеллекта, недавно сказал мне, что слова, которые мы используем, чтобы определить деятельность искусственного интеллекта, вызывают наш страх и тревогу относительно него. Компьютеры не учатся. У них нет памяти. Они не совершают выбор. ИИ не «умный». Они просто делают то, на что мы их программируем.
Если мы делаем их нашими новыми идолами и передаем им свою внутреннюю силу, мы просто повторяем идолопоклонство, высмеянное псалмопевцем (Пс. 113:12-13):
Идолы — серебро и золото, дело рук человеческих.
Есть у них уста, но не говорят; есть у них глаза, но не видят.
Опасность заключается не в идоле как таковом, а в нашей готовности подчинить себя ему, начать воспринимать человеческое сознание и благополучие как неполноценные или неуместные. За годы скитаний те, кто бежал от рабства, часто впадали в депрессию, скучали и делали себе идолов, чтобы развлечь себя. Идолопоклонство терпит неудачу — и, наконец, надоедает нам до смерти. Если мы осуществляем выбор на всю жизнь, он обычно оказывается не очень комфортным – но почему-то никогда не становится скучным.
Медитация — это форма молитвы, которая фактически осуществляется в духе Великого поста в течение всего года. В эти постные дни мы можем понять, почему это так. Медитация является выбором, который мы делаем на всю жизнь. Конечно, это не всегда легко, комфортно или удобно. Медитация связана с повторением — но удивительным образом она никогда не скучна.
Четверг после Пепельного Среды
Иисус сказал ученикам: Сыну Человеческому должно много пострадать, и быть отвержену старейшинами, первосвященниками и книжниками, и быть убиту, и в третий день воскреснуть. Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее. Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе? (Лк 9: 22-25)
Мы видим, как Иисус разговаривает с двумя разными группами: своими близкими учениками и народом в целом. Первой группе Он раскрывает свою судьбу как в ее ужасности, так и в ее славе. Все, от чего мы содрогаемся: страдание, отверженость, смерть. Однако Он здесь не объясняет подробно сути своего Воскресения. И мы чувствуем противоречие в этом, поскольку в нашей жизни нам трудно воспринимать разочарование и неудачу как путь к осуществлению цели. Нам кажется, что «Бог награды и наказания» не может действовать таким образом. Поэтому мы сворачиваем с узкой тропы в поисках более удобной. Нет ничего, что бы мы ценили больше, чем комфорт.
А потом Он обращается к толпе, даря ей нелестную правду о радикальном отречении как способе жить в этой дилемме. Таким образом Он превращает противоречие в парадокс. Парадоксы – это порталы в иное мировоззрение. Пройти через них — значит пережить метанойю.
Парадоксы ближе не к идеям, а к опыту, как когда человек, которого вы любите, умирает, но вы понимаете, что любовь и дальше объединяет вас. Или когда все вокруг вас распадается на куски почти абсурдной тотальности, одно за другим, как это произошло с Иовом, — но именно это приводит вас к непредсказуемой целостности.
Именно об этом говорится в книге известной буддистской монахини Пемы Чондрон «Когда все разваливается». Однажды я встречался с ней на конференции, посвященной межрелигиозному диалогу и сравнению монашеского призвания в разных традициях. Нас обоих спросили, что привело нас на путь монашеской жизни. И она рассказала удивительную историю. Однажды, еще до начала монашеского пути, она работала в небольшом садике перед своим домом в пригороде. В этот момент домой приехал ее муж, внезапно сказавший, что у него роман, и он хочет от нее уйти. Она схватила то, что лежало поблизости, чтобы бросить ему в голову, и это был кирпич. К счастью, она промахнулась. Вот чему ее научила эта ситуация: лучшей борьбе с крахом и распадом — не возражать или избегать, а погрузиться в них. Тогда потеря, страдание, неприятие и смерть открывают портал, приглашающий вас пройти через него.
Что касается обычных людей — второй группы, к которой Иисус обращается в этом отрывке из Евангелия, то они знали Его в основном как целителя, а также известного обличителя коррупции и несправедливости. Теперь они слышат, как скрытое учение становится открытым: в портале трансформации, где материал стен становится прозрачным, мы отказываемся не только от собственности, не только от оскорблений и ран, которые мы терпим от жизни, но и от того, чтобы делать из себя жертву, жаждущего или того, кто чем-то владеет, — то есть от эго как такового. Для этого нам может понадобиться огромная любовь, поддержка и терпение. Но Он приглашает нас сделать этот вывод самостоятельно: «А какие, собственно, мы имеем альтернативы?»
Пепельная среда
Сегодня мы начинаем еще один сорокадневный путь через пустыню к реке животворной смерти, которая одновременно разделяет и объединяет нас с землей обетованной. Однако, не будем слишком духовными. Те, у кого на голове сегодня оказался пепел, напоминающий о смертности, также должны услышать призыв, несущий свободу: призыв «изменить свой разум и поверить в благость и красоту своего истинного естества» («покаяться, metanoia, и уверовать в Евангелие, в добрую весть о том, кем мы являемся на самом деле»).
Как бы мы смогли понять это, если бы наша духовность не была погружена в материальный мир, позволяя материальному, где это уместно, доминировать? Недавно я прочитал стихотворение каталонского поэта Жоана Марагаля «Пепельная среда», и оно мне очень понравилось. Он посвящен женщине, чья юная красота увлекла его. «Смерть и пепел – не о тебе». Ее красота, говорит он, «была дана тебе, нежный румяный бутон, – и она из палитры, не содержащей цвета пепла и пыли».
Наша тема WCCM в этом году – красота и благость во всем творении. Возможно, нам стоило бы посвятить свой опыт пребывания в пустыне, чтобы отказаться от лишнего – и наоборот, увеличить присутствие в нашей повседневной жизни того, чего нам не хватает. (Хорошим путем для такого восстановления баланса является медитация). Тогда мы могли бы увидеть, как ученый-мистик Тейяр де Шарден, что:
«Багровые блики Материи незаметно соскальзывают в золото Духа, чтобы в конце концов превратиться в жар Вселенной, которая есть Личность».
Тейяр чувствовал себя как дома в мире «электронов, ядер, волн и огромной космической реальности массы, излучения и кривизны». Если бы мы только могли увидеть мир во вспышках каждого из следующих сорока дней поста – увидеть с этой удивительной красотой, человеческой и космической – мы могли бы стать действительно полезными.
Именно поэтому медитация так полезна – и трансформативна. И если вы хотите начать впервые медитировать в этот Великий пост – или начать снова – вы уже не будете одиноки.
Дорогие читатели, большая просьба: при публикации наших материалов указывайте ссылку на источник: wccm.ru Заранее благодарим Вас!
Рассылка новостей
Подпишитесь на ежедневную рассылку великопостных размышлений