(«Школа Медитации»: Курс 1 / Письмо 21)
По словам о.Джона Мейн, путешествие, которое мы осуществляем, медитируя, это главным образом «паломничество в глубины нашего сердца», того святейшего места, где пребывает Христос. В медитации мы открываем «жизнь Иисусового духа в наших сердцах» («Слово в безмолвии»).
В нашем медитативном путешествии мы проходим через определённые этапы. И хотя эти этапы представлены в наших письмах организованными в линейном порядке, следует понимать, что на самом деле они в большей степени подобны неким спиралевидным структурам, накладывающимся друг на друга, или горизонтам, по мере нашего продвижения углубляющимся, раскрывающим в себе стадии проявленности, слияния и трансформации.
Когда мы впервые начинаем медитировать, а, как правило, мы начинаем нашу практику либо c одной медитации в неделю, либо с одной в день, дисциплина может показаться нам лёгкой. Поэтому в начале пути мы полны воодушевления и искренне верны тем двум периодам дня, которые мы предназначили для медитации. Вскоре первичный энтузиазм проходит проверку временем, и мы сталкиваемся с тем, что теперь наша дисциплина нуждается в более глубокой приверженности, в готовности ещё более прочно объединить две ежедневные медитативные сессии с пространством нашей повседневности. Со временем регулярная практика рецитации молитвенной формулы, повторения мантры научит нас оставлять эго-ориентированные мысли позади, оставаясь в надлежащем безмолвии и покое, находя в них проблески ощущения мира, любви и радости. Это тот самый момент, когда нам следует быть готовыми к тому, чтобы противостоять искушению ухватиться за этот опыт, привязаться к нему. Мы просто должны продолжить практику без малейших ожиданий или требований каких-либо результатов. Здесь дисциплина является по-настоящему необходимой.
В безмолвии, как правило, обнаруживается еще один особый слой мышления — подавленные ранее воспоминания, эмоции и страхи. Эти порой болезненные состояния ума могут ощущаться как нечто противодействующее нашему намерению спокойно продолжать сидеть и медитировать. В этом нет ничего удивительного, как говорил английский монах-августинец Уолтер Хилтон, живший в XIV в. — «если человек, прийдя к себе домой, найдет там вонь, копоть и бранящуюся жену, он не замедлит вскоре покинуть дом опять» («Ступени совершенства»). Но высвободить все эти подавленные эмоции рано или поздно придется – мы не смогли поплакать тогда, когда это было необходимо, не выразили гнев и раздражение в момент их возникновения, и все эти вещи копятся в нас и постепенно ищут выхода. Признавая наличие в себе этих чувств, мы просто позволяем им высвободиться, после чего наша душа переживает опыт исцеления. Нет никакой необходимости разбираться в том, откуда эти чувства пришли к нам, или пытаться как-то специально их осуществить, нам нужно просто принять их как то, что есть. Сестра Эйлин О’хи CSJ называла такие угнетенные и замороженные эмоции «глыбами льда», говоря о том, что когда мы позволяем им вырваться наружу, они тают в любви и свете Христа.
Может случиться и так, что, медитируя в течение достаточно длительного времени, мы сталкиваемся с препятствием, которое отцы и матери пустынники называли «демоном ацедии» [1]. Это состояние проявляет себя во внезапном разочаровании по отношению к медитативной практике и духовному пути в общем – мы ощущаем себя исполненными скуки, всё кажется нам испорченным. Нас посещают мысли о том, что можно было бы найти и более здравое применение тому времени, которое тратится на медитацию. Мы начинаем обвинять других людей и окружающую обстановку, видя в них главный фактор отвлечения внимания. Это время сухости, скуки, беспокойства и рассеяности, время, когда кажется, что внутренняя тишина ушла в прошлое. И это именно тот момент, который мы могли бы назвать нашим собственным «опытом пустыни». В такие моменты мы проходим духовное испытание, определяемся – хотим мы сдаться или всё же будем продолжать. Всё, что нас стоит делать в эти моменты – это упорно пребывать в полном веры повторении нашей молитвенной формулы, нашей мантры. Мы принимаем простой факт того, что нуждаемся в Боге, полагаемся на то, что Он сопровождает нас, несмотря ни на что присутствует с нами, любит нас и никогда не дает в качестве испытания ничего, что было бы сверх наших сил.
Ким Натараджа Obl OSB
[1] Ацедия (лат. acedia), уныние, «полуденный демон» (Пс. 90: 6) — отрицательно окрашенное настроение, подавленное состояние духа, сопровождающееся общим упадком сил. Одна из восьми главных греховных страстей (в римо-католической традиции один из семи смертных грехов). Понятие «ацедия» вводится в обращение Евагрием Понтийским в его классификации порочных помыслов, и впоследствии популяризируется св. Иоанном Кассианом. «Уныние есть расслабление души, изнеможение ума, пренебрежение иноческого подвига, ненависть к обету, ублажатель мирских, оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив» (Св. Иоанн Лествичник «Лествица», 13:2).
Перевод с англ.: Мария Захарова Obl OSB
При цитировании обязательна ссылка на wccm.ru
Подпишитесь на рассылку новостей и обновлений