(Фрагменты из различных книг и лекций)
«Иисус – Внутренний Учитель»
«Существуют такие вопросы, задавая которые верно, мы словно подбираем ключ к двери, ведущей к глубиннейшим уровням реальности.»
…
«Кто Он? Этот вопрос несется сквозь столетия, как один из наиболее вневременных вопросов, когда-либо касавшихся человечества. […] Никому еще не удавалось ответить на этот вопрос вслух – кем является Иисус поистине, избежав при этом ловушек языка, своих личных предубеждений, предрассудков своей культуры и собственных индивидуальных особенностей. Ответить на этот вопрос мы сможем только тогда, когда обретем простоту, в продолжительном и глубоком слушании.»
…
«»А вы за кого почитаете Меня?» На протяжении всего Евангелия Иисус обращается к нам с помощью безмолвия: это довербальное молчание новорожденного ребенка; это Его взгляд, проникающий в души людей и освобождающий их от страха и невежества; это тишина в ответ на вопрос Пилата, демонстрирующая нежелание Иисуса втягиваться в словесную игру ради спасения жизни; и наконец это поствербальное безмолвие Распятия. Также и в любых проявлениях нашей сегодняшней жизни, обращенных к Евангелию мы встречаем Его безмолвие в мыслях, словах, действиях и молитве в Духе истины, — во всем том, что Он послал в помощь человечеству.
Мы безмолвны, когда обращаем внимание, а обратить его способны тогда, когда свободны от «Я» мысли, от саморефлексии, когда не думаем о себе, как о наблюдателе. Такое внимание является самой сутью молитвы. Всякий раз пребывая в подобном состоянии мы находимся в молитве, где бы мы ни были – в церкви или супермаркете, в собственной спальне или на рабочем заседании, переживая любовь к кому-либо или зарабатывая деньги. Измерение нашего бытия, к которому Иисус обращается своим вопросом непрестанно пребывает в этом состоянии внимания. Молясь, мы возвращаемся к молитве, слушая мы возвращаемся к безмолвию.
Все образы являются отголосками некой подлинной реальности. Оригинал – это всегда безмолвное присутствие, очищающее и насыщающее всякого, кто с ним встречается. И встреча подлинного Иисуса означает нечто большее нежели встреча с воспоминаниями об историческом Иисусе. Истинный Иисус является тогда, когда мы позволяем бесчисленным образам религиозного или культурного характера, накопленным нами, хотя бы на мгновение затихнуть. Чтение Евангелия в ясности ума и труд безмолвия, совершаемый в медитации готовят нас к этому.»
…
(г. «Дух»)
«Дух истины. Дух есть истина, а истина – это то, что есть. Все то, что есть на самом деле, является истиной. Истина — это не только верный ответ на вопрос. Целостность истины содержит в себе сам вопрос, процесс движения к ответу, все варианты ошибочных ответов и, наконец, окончательное решение.
Дух — это «не-эгоизм», безмерная пустота Бога. Содержа в себе «всю истину», он переполняет все своей пустотой, тем единственным, что может содержать в себе все. Именно поэтому Иисус, возвращаясь к нам в Духе истины как друг и учитель, может быть одновременно и Богом и человеком, историческим и космическим, конкретной личностью, но в то же время и универсальной сущностью. Он является одновременно частицей и волной, абсолютно индивидуальный, способный к бытию в качестве отдельной наповторимой сущности, но и неотделимый от всего прочего. Это приводит к тому, что Его смерть, всякая смерть, становится значимой и необходимой.
В Евангелии от Иоанна Воскресение и Сошествие Святого Духа выглядят, как одно событие. Вечером первого дня недели Иисус пришел к своим ученикам, столпившимся в страхе в замкнутом пространстве. Его первым словом было — «шалом». Это богатое в смысловом плане еврейское слово, означающее «мир», взывает к благословенной гармонии всего устройства бытия. Слово «шалом» озвучивает Божью гармонию, которая есть Дух. Воспринять его – значит участвовать в мире, простирающимся за грань всякого разумения.
Иисус дунул на них, говоря: «Примите Духа Святого!» Его дыхание, принесшее Его слова в их сознания и сердца, стало средой, в которой обитает Дух. Затем Он дал им силу отпущения грехов. Дар прощения обращен к тем, кого мы обидели и к тем, кто обидел нас, и это дар Святого Духа, ведь прощение убирает всевозможные препятствия, стоящие на пути коммуникаций. Он исцеляет раны, открывает освобождающую нас истину, облегчает боль, успокаивает гнев, устраняет обиды, примиряет противников. Каждый, кто познал истину, получает дар прощения.»
…
Предисловие к книге кардинала Сильвано Пьованелли
«Медитация не отделяет нас от реальности и от наших братьев и сестер, совсем наоборот. Св. Серафим Саровский говорил: «Стяжи дух мирен и тысячи спасутся вокруг тебя». Внутреннее безмолвие и христианская медитация позволяют живущему в нашем сердце Святому Духу любить Бога в нас, с нами и через нас. Это благодать дружбы!»
«Первый взгляд (Опыт веры)»
«Когда наша вера сильна, буквальное обращение перестает быть главной целью миссии. Целью становится работа Духа, а не какой-либо из человеческих проектов.»
«Разрывая узел насилия»
(семинар, Мексика, 11-13 октября 2013 г.)
«Существует разница между видением и рассматриванием. В медитации мы не рассматриваем Бога. Также мы не рассматриваем и себя. Медитируя, мы движемся к чистому видению.»
«Отец наш Небесный»
(WCCM International Newsletter, декабрь 2006 г.)
«Отец наш Небесный – наша общая точка бытия. Личностный, творческий и бесконечно любящий Источник, который всегда бросает вызов нашим представлениям о любви и ведет эти наши представления к целостности. Возможно, мы могли бы сказать, что в Иисусе мы ощущаем сильное влечение, которое испытывает к нам Отец, «эрос» божественной любви, о котором Папа Бенедикт XVI говорил в своей первой энциклике «Deus Charitas Est» («Бог есть любовь»). Но Иисус в свою очередь подчеркивает агапическую – бескорыстную, безграничную и самоотверженную – природу любви Отца. Отец подобен «солнцу, восходящему над злыми и добрыми». В таком образе Бога нет наказательной воли и поэтому в Отце нет насилия, которое мы могли бы использовать для оправдания нашего собственного насилия. На самом деле, чтобы быть искренними с самими собою, мы должны быть «как наш Небесный Отец». Как говорил Ориген, мы молимся не для того, чтобы получить некую корыстную пользу от Бога, но чтобы стать подобными Богу.
Царство Божье – это сам Отец, оно является возможностью разделить Его природу. Это наш осознанный опыт переживания Бога. Мы не можем войти в Царство бессознательно, хотя можем ощущать его интуитивно или мечтать о нем. Но чтобы войти в него, мы должны бодрствовать и проявлять бдительность – обладать теми качествами, которые развивает в нас медитация. Однако, как учит Иисус, мы не можем наблюдать приход Царства, как внешнего объекта – не можем воспринимать Царство дуалистическим умом. Мы познаем Царство, делясь им с другими. Возможно, именно поэтому прозрения Царства появляются на миг и тут же исчезают. Именно поэтому Воплощение одновременно являет нам Отца и одновременно указывает на то, что Он сокрыт, как основание и источник бытия, в Иисусе. «
«Вирус перфекционизма»
(Ретрит «Быть верным, сохраняя новизну», Сингапур, 2009 г.)
«В Откровении св. Иоанна Богослова мы встречаемся с крайне интересным фрагментом, описывающим Небесный Иерусалим: «Храма же я не видел в нем, ибо Господь Бог Вседержитель — храм его, и Агнец. И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец.» (Откр 21:22-23) Так символически представлена цель и смысл нашей жизни. Иоанн говорит нам, что Небеса — не место, подпитывающееся солнечной энергией. Вся энергия, весь свет на небесах будут непосредственным излучением Бога. Также и тот факт, что в небесах нет никаких святынь говорит о том, что там нет никаких религий. Задумывались когда-нибудь об этом? Никаких религии на небесах! Никаких святынь, мечетей, катедр, ведь святыня там — только сам Бог. Так Книга Откровения, Апокалипсис, представляет нам созерцательное понимание христианской жизни. К этому мы идем молясь и медитируя, именно ради этого празднуем Евхаристию. У всего этого только одна цель — видение, созерцание Бога. Но нас там еще нет, мы еще не дошли туда. Мы пребывающие в пути паломники. Мы разделяем друг с другом этот путь, как члены Тела Христового, вместе идущие и медитирующие […]
Медитация и Святая Месса являются для меня двумя сторонами одной реальности. В каком-то смысле они и есть одно целое. Месса является Таинством, внешним знаком внутренней реальности. Чем же является эта реальность? Это реальность присутствия. Абсолютно истинного, не вымышленного присутствия. Фактического и полного. Евхаристия, подобно воплощенному человеческому присутствия в медитации — реальный опыт присутствия личности Христа в нашем сердце. Таковы внутреннее и внешнее измерения присутствия. Именно поэтому чем дольше я медитирую, тем в большей степени во мне растет любовь к мистической реальности Святой Мессы. Благодаря созерцанию преобразился сам способ переживания мною Мессы.»
«Эго на нашем духовном пути»
Ретрит для монахов аббатства Девы Марии Гефсиманской, 1992 г.
(Кентукки, США, аббатство Томаса Мертона)
«Мы знаем Христа в первую очередь не благодаря своему мышлению, а с помощью веры. И медитация, «чистая молитва» Св. Иоанна Кассиана, по большому счету является именно молитвой веры. Оставляя позади наши мысли и слова, и оставаясь с молитвенным словом, с нашей мантрой, мы совершаем акт чистой веры. Это в свою очередь ведет нас к опыту того, чем на самом деле является вера. Вера – это не система верований. Не является она и чем-то, идентичным нашей теологии. Вера – это наши отношения с иной личностью, и наша способность пребывать в отношениях. Мы можем хранить верность отношениям внутри общины, в браке или дружбе. Это полученная нами в дар способность участвовать в отношениях. Она реализуется тогда, когда мы в отношениях познаем «иного». […] Дух постоянно действует в нас, подготавливая нас к тому, чтобы мы смогли видеть Иисуса все более и более ясно. Отправной точкой этого процесса является наше знание о том, что Иисус ищет нас, как потерянную овцу. Иисус в Евангелии говорит намного больше о Боге, ищущем человека, чем об обязанности человека искать Бога. Наша вера в Иисуса основывается на уверенности в том, что Он обитает внутри нас. И в этом поиске Он ведет нас от сосредоточенности на нашем эго – к нашему истинному «Я». Таково путешествие христианской молитвы: с Иисусом, в Духе, к Отцу. […] Христианская молитва начинается там, где мы входим в молитву Христа, объединяясь с Его человеческим сознанием. Следуя за Ним, находя Его, мы находим истинных себя. Следую за Ним, мы должны оставить себя позади. «
Перевод: Мария Захарова, Альберт Захаров
Дорогие читатели, большая просьба: при публикации наших материалов указывайте ссылку на источник. Заранее благодарим Вас!
Рассылка новостей
Подпишитесь на рассылку новостей и обновлений